– Мои родители и родственники были верующие и воспитали меня так. В ноябре этого года исполняется 40 лет, как я служу в священном сане. С 1972 года в Троице-Сергиевой лавре я учился и нес послушания, а до этого небольшое время прожил в горах Абхазии, чтобы укрепиться в вере, посмотреть, поучиться у старцев молитве.

 

– Был монах из Глинской пустыни, другой – из Почаевской лавры, а третий тогда был послушником, но впоследствии его постриг совершал нынешний Патриарх Грузинский Илия II. Суеты там никакой не было, как и праздности. Каждый был при своих послушаниях и молитве. Если ты не трудишься, то должен молиться, и наоборот. К тому же еще ночная общая молитва. Света там, конечно, не было, хлеба тоже. Для меня было все это непривычно, но впечатления, опыт – остались на всю жизнь.

 

– И тем не менее Вы решили вернуться в мир и стать приходским священником?

– Тяга к монастырю у меня всегда была, но по жизни получилось, что я женился. Слава Богу за все, конечно. Да, тогда я вернулся, поступил дальше учиться, но уже не светское образование получал, а духовное. Потом я ездил послушаться в Псково-Печерский монастырь, духовным отцом моим был схиигумен Савва (Остапенко), затем – архимандрит Адриан (Кирсанов). А в лавре я, конечно, общался со старцами Кириллом (Павловым) и Наумом (Байбородиным), а также Серафимом (Шинкаревым).

 

– Это удивительной любви подвижник. Он был в монастырях еще до революции, а в 1946 году пришел во вновь открывшуюся лавру. Батюшка с пышной бородой, добрейшими глазами и благодатной душой. Враги спасения его особо ненавидели, и они так подстроили, что накануне Троицкой – престольной – службы не было другого, кто бы смог забраться на лестницу протереть паникадило, – пришлось это делать отцу Серафиму. Лестница под ним пошатнулась, он упал, повредил позвоночник и уже до конца своих дней ходил сгорбленный, но всегда, вопреки болям, всех принимал, карманы были полные конфет для детей – всем дарил любовь и утешение. Многие знали, что он прозорливый, все видит. Старец говорил: если не даст нам Бог покаяние – будет конец всему, мир на волоске висит. Почил он в возрасте чуть больше 90 лет, в 1979 году.

Духовная школа в лавре была серьезная. Братия практически все были из оставшихся в живых фронтовиков, давших слово посвятить себя Богу. Как они молились и сколько трудов понесли – представить невозможно, ведь лавра возрождалась тогда с одной-единственной колокольни, остальное Церкви не принадлежало.

 

– Да, после наместничества в Псково-Печерском монастыре отец Пимен был переведен в Троице-Сергиеву лавру (1954–1957 гг.), где провел огромную работу по восстановлению внутренней и внешней жизни обители. При нем в трапезном храме были построены два новых придела – во имя святителя Иоасафа Белгородского и преподобного Серафима Саровского. После лавры Патриарх Алексий I и Священный Синод возвели архимандрита Пимена в архиерейский сан, а в 1970 году он стал Патриархом. Это, конечно, величайшей духовности пастырь, и то время, в которое он жил и служил Церкви, было труднейшим.

 

 

 

Родился он в 1910 году. С младенчества был в храме, пел на клиросе, иподиаконствовал архиереям. Однажды в Богоявленском соборе Богородска состоялась сакральная встреча трех Русских Патриархов – только что избранного Тихона (Белавина), последующего за ним – Сергия (Страгородского) и Святейшего Пимена, тогда 8-летнего отрока Сергия.

Дядя был стройный, высокий, знакомства с девицами избегал, характер был с детства подвижнический. В 15 лет он уже принял иночество (постриг в рясофор) с именем Платон, а в 17 – постриг в мантию, став монахом Пименом. Он прекрасно пел, овладел мастерством вокального и регентского искусства и был назначен управлять церковными хорами в московских храмах. А это были, мы помним, какие годы – братоубийственная гражданская война, голод, борьба с Церковью через обновленцев и прочие испытания от врагов Веры, Царя и Отечества. Иеромонахом отец Пимен стал в 1931 году и служил сначала в столице, потом – в Муроме, Одессе, Ростове и дальше – как я уже сказал.

Вообще, род Извековых – дворянский, известный со времен князя Ярослава Владимирского, отца благоверного князя Александра Невского. При благочестивом Царе Иоанне Васильевиче Грозном Извековы уже были известны и занимали активную позицию в государственной жизни. Царь Мученик Павел I пожаловал им благородное дворянство, и они в течение 500 лет служили России. Были писатели, ректоры, двух Извековых, благочинных Кремлевского собора, впоследствии расстреляли, еще один пострадал в Бутово. Отец дяди происходил из обедневших дворян, работал на фабрике, занимался станками, смастерил огромное высокохудожественное паникадило с 365 лампадками и светящимися в стекле иконами для Тихвинского храма, которое, конечно, потом уничтожили.

 

 

 

– Исповедническое! Они были непримиримы к ересям, расколам, обновленчеству. В то время, когда была подписана известная декларация, отец Пимен, став иеромонахом, был как бы на покое и только регентовал на службах, пока Патриарх Сергий не отошел в вечность. Позицию сергианства он не принял, хотя и близко общался с архиереями. И потом, мы все знаем завещание Патриарха Пимена: чтить наш церковнославянский язык, святоотеческий календарь и не признавать «восьмой вселенский собор», если таковой состоится.

Открыто, как сейчас, о многих вещах тогда не говорилось, но делалось все для того, чтобы как можно больше, исходя из сложной обстановки, укрепить Православие, Россию, сохранить то, что осталось. А к Царю – какое еще могло быть отношение, если сказано, мы знаем, митрополитом Владимиром Киевским, будущим священномучеником: «Священник-немонархист недостоин стоять у престола»? И Патриарх Тихон говорил, что после убийства Царя у нас Церковь – плачущая, и постановил ежегодно, в день Воздвижения Животворящего Креста Господня, проводить чины покаяния и молебны о возрождении Монархии. Отец Пимен, конечно, следовал этому святоотеческому курсу, но все настолько непросто было... Ведь и в тюрьме он не один раз сидел за свои взгляды. (Первый арест – в апреле 1932 г.; затем – в 1937 г. приговорен к принудительным работам на строительстве канала Москва-Волга, пребывал в Дмитлаге; 1938 г. – выслан в Узбекистан; 1945 г. – новый арест, доставлен по этапу в Воркуто-Печорский лагерь (Воркутлаг), в сентябре 1945 г. освобожден по амнистии, что фактически спасло ему жизнь, т. к. на тот момент иеромонах Пимен был болен туберкулезом позвоночника и в лагере бы не выжил. – Примеч. ред.). А сколько он с теми людьми общался, которые стали Новомучениками и Исповедниками! И, как я уже сказал, в лавре он устроил приделы в трапезном храме в честь именно тех святых, прославление которых самым непосредственным образом связано с Царем Мучеником Николаем II.

Конечно, в те времена были и отступники среди архиереев, обновленцы, экуменисты, но основная часть наших отцов – исповедники. И зная какие-то прискорбные факты, связанные со священноначалием Церкви, не надо забывать, что спасают не Патриархи или митрополиты, а Христос, Он – Глава.

 

– Как прежде было непросто, так и сегодня. Каждому периоду – свои испытания, искушения, своя Голгофа. А с креста не сходят – с него снимают, другого пути нет… Мы видим, что сейчас на Украине затевается. Это уже касается нас, и то ли еще будет.

Да, с Божией помощью, стараемся исполнять послушание по возрождению Русского духа, казачества, через него – Монархии. На то есть благословение самих Царственных Мучеников. Зимой 1917 года на праздник святителя Николая Царскую Семью в ссылке посетили несколько человек – казаков, черносотенцев, простых мирян – они спрашивали Царя, как дальше быть. И вот, Царская Чета благословила их иконой Николая Угодника на возрождение Монархии. И впоследствии наши старцы на это тоже благословляли и благословляют. Просто сейчас многие из них скрыты от народа, тайные подвижники и подвижницы, но они всегда есть в Церкви и все по их слову делается. Проблема, скорее, в оскудении послушников, кто ищет волю Божию исполнять, а не свою.

 

 

 

Да, сегодня время не легче, чем раньше, общество болеет, все болеют… Но мы стараемся молиться, общаться, ездить, встречаться. К нам приезжают и духовенство, и казаки из разных войск – Донского, Оренбургского, Кубанского, Терского. Казачество должно начинаться со святого Евангелия, с богослужения, воцерковления – у каждого воина, чтобы был один фундамент и не было искусственных разделений, которые всегда стараются учинить враги: красные против белых, реестровые против вольных и проч. Мы сугубо молимся Божией Матери, нашей Державной Заступнице, присягаем перед Ней в верности Богу, Царю и Отечеству, выполняем каждый свое послушание, какое требуется, на благо Родины.

Время тяжелое… Но и при Сергии Радонежском было непросто. До Куликовской битвы преподобный несколько лет сам ходил с князьями договариваться, вразумлять, наставлять в единстве, увещевал объединиться под одно войско Московское. Было ведь, что и князья поддерживали монголо-татар, спонсируемых хозяевами купцов-разведчиков. Но основная проблема, как тогда, так и сейчас, – в нашем разобщении. Вот, Господь нас через скорби и учит объединяться. Он лучше знает, как нам полезно.

 

– Мы уже близки к концу египетского плена, если проводить аналогии с Ветхим Заветом. Моисей вывел народ. Бог сказал: «Идите, вот вам новая земля». Некоторые люди отказались, ответили: «Мы не пойдем». Тогда Господь сказал: «За непослушание вы не войдете в новую землю». 40 лет Он водил, и в итоге никто из старого поколения не вошел, только новое. Нам после 70-летнего плена безбожия была дана возможность прийти в «землю обетованную», а мы снова погнались за «измами». Так вот, 40 лет скоро закончатся. Мы помним, что Царь Николай подчеркнул в Библии строчки о том, что к власти придут молодые – отроки и младенцы. «Измы» скоро все кончатся, нравится нам это или нет. Епитимья, действующая до четвертого поколения, заканчивается.

Поэтому сейчас и основной удар – по детям, стараются с рождения растлить и всячески закабалить человека; но Господь приведет в чувства, и Он знает, как. Только нельзя допустить междоусобную брань – гражданскую войну, потому что сказано: если прольется братская кровь, то она породит еще кровь. Если на нас нападут, то мы обязаны защищаться, а внутри, между собой – ни в коем случае не должно быть конфликтов; их надо загасить, потому что определенные лица знают, что это такое.

 

 

 

Получается, главная практическая задача сегодня – воспитание. Закладывать в народ, особенно в детей, Евангелие и жития святых – святителей Димитрия Ростовского и Макария, духовника Иоанна Грозного, как раньше и было в благочестивых семьях. Сейчас много всего извратили, урезали, но Дух Святый дышит, где хочет, и будем надеяться, когда надо будет, Он через сохраненные источники письменные, печатные или устные вновь проявится, неискаженный, и совершит Свое дело в нас. Главное – уготовать Ему почву: трезвением, молитвой, покаянием, жертвенностью. Господь в нужное время призовет, восставит и выведет. Но без Голгофы спасения все равно не будет. В Царство Небесное просто так не попадешь.

 

Источник: Газета «Православный Крест, № 22 (214)  15 ноября 2018 г.